Я барышня милая, но слегка не в себе.
- Ты когда-нибудь выпускаешь своих демонов?
Он приподнимается и облокачивается на подушку.
- Демонов? Нет.
Он тёмный. Тёмные волосы, смуглая кожа, когда я кладу руку ему на плечо, кажется, будто его касается призрак.
- Смотри, насколько моя кожа светлее твоей.
- Ты такая бледная. А ведь я даже не загорал в этом году.
В его карих глазах нельзя утонуть, потому что в них невозможно даже проникнуть.
- Ну, что ты? Ложись, ещё поспим, совсем рано.
И очень странно лежать без сна в это хмурое октябрьское утро, смотреть как серый свет медленно заполняет комнату. И так сложно решить, что же страшнее: быть рядом с человеком, у которого демонов нет, или с тем, у кого демоны есть, но он их держит взаперти.
Дышит ровно и тяжело, уже уснул. Стараюсь не шевелиться, чтобы не разбудить. Как бы было хорошо, если на этот раз он всё-таки просто соврал.

Комментарии
05.11.2015 в 20:08

Ты встречала когда-нибудь человека без внутренних демонов?
Я нет.
И ни разу не встречала мужчину, который признался бы в том, что он их выпускает)

И вообще он прав. Надо больше спать, тогда и о демонах будет думать незачем)
05.11.2015 в 22:07

о я как раз хотела написать что человека без демонов нет
или вернее: человек без демонов - не живой (даже если номинально дышит и там зрачками блестит)
но прятать или выпускать их - тоже не о том
05.11.2015 в 22:36

Я барышня милая, но слегка не в себе.
Гайз, ну что вы!
Совершенно ясно, что человеков без внутренних демонов не бывает, поэтому я и думаю о том, что было бы даже страшно такого встретить и с таким быть.

Таня, мы можем вслух не признавать тех или иных вещей, но делать. И даже быть уверенным, что другие не замечают наших маний, страхов или тревог, но они все равно однажды обнажатся. Видимо, и здесь мне придётся просто дождаться. И мне так даже будет спокойнее.

Лена, поясни мне про прятать или выпускать - тоже не о том? Это не имеет в конечном счёте значения?
05.11.2015 в 22:59

мне кажется что прятать демонов и выпускать демонов одинаково ошибочно и по сути одно и то же
точно так же как предаваться искушению или подавлять его
должно быть третье - должно стать все равно
моя - человеческая - трагедия в том, что мне очень хочется апельсинку, и я или жру апельсины без конца, называя это счастьем или несчастьем (удовлетворением, удачей, успехом, наркоманией, слабостью и пр), или запрещаю себе жрать апельсины/думать о них/заменяю их чем-то и пр - и также называю это счастьем или несчастьем (силой воли, давлением обстоятельств и тд)
мне не должно быть дела ни до апельсинки, ни до демонов, которые суть - апельсинка
единственное что не суть апельсинка - категория которую сложно обозначить словом или словами в диалоге, у разных людей разный язык для этого, свой внутренний, иногда увы мертвый
ну можно назвать ее бог-истина-любовь
ирония в том, что пока моей жизнью управляют апельсинки мне нет дела до этой категории, даже если я этого не осознаю; но как только я избавляю себя от власти апельсинок, эта категория становится единственной значащей - но значит она не так как апельсинки значили раньше, ее значение - это настоящая свобода (а не та псевдосвобода, которая познается легче всего как раз через демонов)
но возможно великие души становятся великими только испив чашу апельсинок до дна, то есть убив себя, убив свою душу - все ее части, лучшую нам не принадлежащую и другую. не зря в апокрифе сказано что тот кто не воскреснет при жизни после смерти физической - умрет. но тут история именно в воскресении. пасть на дно больно и ужасно, однако воскреснуть - сложнее многократно и даже пожалуй не связано со словом "сложно", я не уверена вообще что такое воскресение возможно без помощи извне то есть из трисиятельного света если угодно, хотя и чтобы принять этот свет надо быть готовым. в страшной-страшной темноте где все небо сплошные апельсины и само солнце огромный черный апельсин, только в такую тьму спускается такой свет который не спускается в ровное душевное течение